73 год|вечер|месяц времени|главная поляна лагеря

Минуло столько времени, что казалось бы, многое в мире должно было измениться. И ведь действительно, на смену одному пришло другое: на смену холоду - тепло, жизни - смерть, зиме - лето... Но лишь одно оставалось прежним, что мучительно воздействовало на кота, бродящего по окрестностям родной территории. Мнительность испытывал он на протяжении стольких лет, скольких уже успел прожить, однако старался никогда не подавать виду, чтобы лишний глаз не сумел подглядеть его истинные слабости. Казалось бы, время лечит, но такой ране требуется гораздо большее, чтобы затянуться окончательно.
МакТайер вспоминал былые месяцы, когда вместе с серебристой красавицей проводил вечера где-нибудь на холме, провожая закаты и встречая рассветы. И то, как было прелестно находиться в ее обществе, зная, что тебя всегда поймут и выслушают. Во времена столь жестоких войн такого тепла было практически не сыскать. А у Мака это было и слово "было" здесь ключевое. Тайсону удавалось очень многое, но почему судьба решила сыграть с ним именно такую злостную шутку? Забрав с собой не просто дорогого существа, ради которого самец мог перевернуть весь мир вверх тормашками, но и невинную жизнь, а также и ее, вернее их, совместное будущее. С детства МакТайера принуждали извлекать очередной урок, чтобы потом провернуть любой выпад и остаться в выигрыше. Поэтому Маки часто увиливал следом за отцом и подальше от матери, чтобы не стать жертвой ее нередких "вспышек".
Запах дождя застыл в воздухе, пойманный чутким носом. Только способность эта не сравнится с остротой зрения, коим обладал наш герой. Крадучись, он шел меж кустов, лавируя из тени в тень, понимая, что вскоре ночная мгла опустится на земли клана, укроет своей таинственной волшебной черной мантией и совсем не оставит шанса обездоленным. Будучи пехотинцем, ты хотя бы можешь себя защитить, но что же делать мирному населению? Вот Тайер и решил прогуляться, чтобы понаблюдать за окружением, а при случае, сообщить обо всех деталях туда, куда следует, и тому, кому следует. Если бы не родные, не друзья, то быть может, Тайи и не вернулся бы на свое место никогда, предаваясь глубокому отчаянию, какого не видывал прежде. Сейчас же кот выполнял свои привычные обязанности. Когда-нибудь он рассчитывал занять и более высокий пост.
Запах был, но самого дождя не предвиделось. Погода решила поиграть? Где-то завывал ветер, а вскоре его дуновение настигло и некрупную фигурку самого бойца, чуть взвив его шерсть. МакТайер ощутил холод, но этот холод был ему приятен. Будучи рожденным в месяце рек, самец отличался и необыкновенной закалкой, но все же к умерщвляющим морозам Тай оставался неподготовленным. Только останавливаться на этом он не собирался - для него это было непривычно, как и те периоды, когда все идет наоборот. Такова его суть.
Наконец, охотник достиг главной поляны, где заприметил крылатого фелина по имени Дайрил.
- Приветствую, всеведущий. Нынче холод пробирает. Как по-вашему?
Трудно представить после этого, что Маки совсем другой. Вежливость была при нем всегда то ли врожденный "талант", то ли жесткие наставления матери не прошли даром. С друзьями и родными кот вел себя совсем иначе.

73 год|вечер|месяц времени|главная поляна лагеря
Нету лучшего способа вернуть ясность рассудку, чем холодный ветер и высота.
Когда ей вконец опротивела книжная пыль и плывущие перед глазами желтоватые страницы, испещренные мелкими символами, она просто сорвалась с места и сиганула в окно башни. Замечательный способ рвануть прочь от забот, махнуть на них крылом и позволить телу устать до крайней степени.
Фаина поднялась так высоко, что легкие жгло от ледяного воздуха, а воздушные потоки были столь сильны, что способны в один миг снести легкое кошачье тельце. Завертит, закрутить, словно осенний лист и бросить к земле, не позволяя расправить крылья пока не окажешься в паре метров от поверхности. Чем не развлечение?
Фелин отдалась на волю ветра, лишь изредка выравнивая полет, чтобы уж совсем не потеряться среди воздушных потоков. Всю усталость мигом выдуло из головы, глаза немилосердно слезились, но крылатая и не собиралась снижаться. Лишь когда мышцы немилосердно заныли, а крылья стали слишком уж тяжелыми, Фаина поймала холодный поток, и кругами стала опускаться вниз.
Башня была здесь. Как ни странно за время, проведенное белой фелин в небе, она не растворилась в подступающей ночи, а осталась надгробным памятником былого величия клана. Сейчас Фаина ощутила жгучую ненависть к ней, проклятой громадине, где родилось и сгинуло столько поколений фелинов, крылатых и бескрылых, знатников и простецов. Жизни загорались и гасли, а башня оставалась. Всегда оставалась. Даже после того, как исчез великий ворон.
Древний бог из далекого прошлого.
Фаина отвернулась от главной святыни своего клана. Мрак с ней, пусть гаснет вместе с уходящим днем. Все-равно Искре от нее никуда не деться. Слишком уж много желанных тайн хранил монумент Фрэйра, а оные тайны были для крылатой настоящим магнитом.
Она пронеслась над головами двух фелинов, словно гигантская летучая мышь, обдав собеседников холодным ветром. Фаина прекрасно видела эту парочку, но не собиралась из вежливости менять направление, чтобы ненароком не испугать. Резко взмахнув крыльями, она изогнулась и приземлилась сначала на задние, а потом на передние лапы. Встряхнулась, словно замерзший воробей, сложила крылья и лишь потом оглянулась. Искра смотрела на фелинов, словно решая, а стоит ли с ними вообще говорить.
Говорить не хотелось. Вернее, было достаточно трудно. Фаина провела в молчании почти весь день, и теперь произнести хоть слово было настоящим подвигом. Однако гнев, который внезапно вызвала в ней башня, требовал выхода. Да уж, дилемма.
- -Вечернее бдение? – Фаина подозрительно сощурилась. –- Или тайная встреча?
Крылатая выгнула спину и стала боком подбираться к знахарю и пехотинцу. Но тут на ее напряженную мордочку упала тень. Фаина покосилась на башню, тяжело вздохнула и вдруг разом успокоилась. Уселась спиной к башне и невозмутимо осведомилась у Мак Тайера.
- -Как охота? – крылатая знала их обоих. Клан-то маленький, и незнакомой может быть морда только нового раба. Другое дело, что в повседневной жизни эти три фелина сталкивались редко, Фаина мало что могла сказать о своих собеседниках.

73 год|сумерки|месяц времени|кладбище
Вечерние сумерки - прекрасное время. Можно любоваться небом, окрашенным в теплые цвета заходящим солнцем, размышляя о смысле бытия и других мирах, если они, конечно, существуют.
Но прямо сейчас Меркору было глубоко фиолетово до завораживающей красоты небес, он шел, упершись взглядом себе под лапы, дабы не попасть лапой в яму или не задеть валявшийся камень. Штурмуя мозг самыми разными мыслями, он мог сломать себе лапу, не заметив того, или иного препятствия.
«Сколько с того момента прошло? Меньше или уже больше года? Похоже, забыл...» - довольно часто посещая выкопанную собственными лапами могилу матери, он уже сбился со счета, сколько раз приходил сюда. А когда это произошло... Он постарался выкинуть то время из головы, потому для него просто однажды резко не стало его матери, а когда это случилось - не упомнить.
И сейчас он решил очередной раз проведать ее, посидеть в тишине, думая о том, что, если не существует ничего, куда могла бы отправиться его родительница, то что с ней случилось после смерти. Возможно, пустота, но, кто знает, может, эти самые духи есть. Только в такое время он позволял себе задуматься о существовании дикой охоты и прочего.
Но был и еще один момент для размышления. Кто-то постоянно выкапывает яму прямо возле могилы. Еще немного, и некто дотянется до костей кошки, выяснив, что кто-то без чьего-либо ведома похоронил своего родственника. Ведь таким, как он, рабам, да еще и родственникам предателя, не разрешали иметь свою могилу.
Эта самая яма появлялась довольно часто и заполнялась мятой, которую, при обнаружении, Меркор старался выкопать, а яму - закидать землей. Но все повторялось вновь, сколько бы не повторял свой "обряд" черный кот. К сожалению, постоянно караулить могилу у него возможности не было, потому и поймать несчастного - тоже.
Услышав знакомые хлопки крыльев и запах ворона, Гордец едва заметно качнул хвостом, приветствуя братца, не желая нарушать тишину. Птиц, также испытывавший теплые чувства к матери Меркора, последовал примеру фелина, продолжив путь к могиле рядом с ним.
И вот они оказались прямо перед могилой, однако она не была одинока, как и ожидал кот, здесь снова была та треклятая яма, однако, что удивило крылатого, рядом с ней валялась довольно знакомая кошка, вызвавшая прилив раздражения. Но не из-за того, кем она была, причиной бешенства кота было понимание того, что недоархеолог лежит прямо здесь, перед ним и даже не спешит скрыться. Но тут фелин понял всю неестественность ситуации: у Таскуньи, валявшейся прямо у своей норы, из приоткрытого рта текла кровь, что теперь насторожило кота, а парочка валявшихся, видимо, выпавших, у рта тисовых ягод оказались последними паззлами и объяснили всю сложившуюся обстановку.
Сначала решив бросить подыхать внезапно начавшую раздражать его кошку, подумав, что ничего не случатся, умри она сейчас. Но затем рассудив, что он не сможет ей отомстить за раскопки вблизи могилы матери, Меркор решил вытащить это недоразумение с порога смерти.
- Птиц, помоги собрать тысячелистник, - быстро скомандовав, кот сам отправился на поиски. Впрочем, на радость фелину, растение было скоро найдено, да и Птиц не подвел, также притащив немного важного прямо сейчас тысячелистника. Запихнув большую часть найденного добра в глотку, Гордец стал, надавливая на шею, проводить по ней, дабы трава была проглочена. К счастью, это произошло, потому единственное, что оставалось ему, это ждать и думать, не опоздал ли он с помощью.
«Чертова кошка, что ей тут нужно? Бесит, выживет, и я сам ее убью».

73|сумерки|месяц времени|кладбище ---> полое дерево и погреб ---> кладбище
С момента, как Меркор заставил проглотить Таскунью тысячелистник, времени прошло немного, но крылатый фелин успел заметно расслабиться и отдать жизнь раздражающей кошки в лапы трав. Потому когда кошка очухалась, он совсем не ожидал ее реакции на себя. Раздражение, промелькнувшее во взгляде рабыни, быстро сменилось испугом, причем черному коту была совсем не ясна причина такой реакции на него. Сразу, как кошка стала смотреть на него с ужасом, она неожиданно подскочила и пулей понеслась к месту жительства и обучения знахарей. Причем побежала так, будто от этого зависит ее жизнь. Впрочем, она права.
Помедлив из-за замешательства и стартанув за нахалкой чуть позже, он нагнал ее у самого полого дерева, осматривая окрестности на наличие лишних глаз и ушей. Не заметив оных, быстро вернулся к рабыне и отпустил ее, предварительно пройдясь когтями по подставленной спине, прошипев нечто нелицеприятное, ожидая от нее очередной какой-либо выходки, потому быстро стал раздумывать, как эту больную на голову малявку заставить прекратить стаскивать мяту в не очень удачное для него место:
- Слушай внимательно, - Вновь шипение, во взгляде можно прочесть неприязнь, презрение, как бы намекавшие: "я с тобой разговариваю, и я это делаю не по доброте душевной, не будешь слушать - прикончу". - если ты так хочешь устраивать прятки со своей мяткой - мне плевать, но ты будешь делать это гораздо дальше от того места, где едва не сдохла. Тебе ясно? Надеюсь, да, иначе я собственными лапами перережу тебе глотку и буду твердить, что так и было. Думаю, тебе должна быть известна история моего отца, а желание убивать может и по наследству переходить, как думаешь? - Иногда, совсем редко, но и родство с тем котом, отчего-то названным его отцом, был толк, но это было так редко, что даже незаметно.
Для доказательства истинности своих намерений кот прошелся лапой с выпущенными когтями по уху, оставляя заметные и болезненные ранки. Этого должно хватить, по крайней мере, он надеялся, что ему не придется исполнять свою угрозу. Становиться отцом не было никакого желания, потому оставалось лишь ожидать дальнейших действий от рабыни.
Развернувшись, он побрел обратно к могиле, рядом с которой красовалась яма, вновь выкопанная Таскуньей и, похоже, у него пропало какое-либо желание находиться там. Чертова кошка, он же шел туда для того, чтобы оказаться немного ближе к матери, закопанной не так глубоко от поверхности, а тут она со своими странными мыслишками. Что ж ей не сидится на месте и не выполняется обычны поручений, достойных таких, как они? Бесит, чертовски сильно раздражает, что же он не позволил ей сдохнуть прямо тут? Правда ли ему так хотелось собственными лапами научить уму-разуму? Или не хотелось порочить имя матери такой, как эта кошка? Или стало совестно? Как же не хочется думать об этом.
Но, даже учитывая пропавшее желание находиться здесь, у этого места несостоявшейся смерти, он остался у могилы, однако прежде закопал яму, думая, правда ли это последняя, и не появится ли еще одна.